Неточные совпадения
Мне памятно другое время!
В заветных иногда мечтах
Держу я счастливое стремя…
И ножку чувствую в руках;
Опять кипит воображенье,
Опять ее прикосновенье
Зажгло в увядшем сердце кровь,
Опять тоска, опять
любовь!..
Но полно прославлять надменных
Болтливой лирою своей;
Они не стоят ни страстей,
Ни песен, ими вдохновенных:
Слова и взор волшебниц сих
Обманчивы… как ножки их.
Вскочив с постели, он
зажег лампу, взял желтенькую книжку Меньшикова «О
любви».
— Вот оно что! — с ужасом говорил он, вставая с постели и
зажигая дрожащей рукой свечку. — Больше ничего тут нет и не было! Она готова была к воспринятию
любви, сердце ее ждало чутко, и он встретился нечаянно, попал ошибкой… Другой только явится — и она с ужасом отрезвится от ошибки! Как она взглянет тогда на него, как отвернется… ужасно! Я похищаю чужое! Я — вор! Что я делаю, что я делаю? Как я ослеп! Боже мой!
Незнаемых тобой, — одно желанье,
Отрадное для молодого сердца,
А вместе все, в один венок душистый
Сплетясь пестро, сливая ароматы
В одну струю, —
зажгут все чувства разом,
И вспыхнет кровь, и очи загорятся,
Окрасится лицо живым румянцем
Играющим, — и заколышет грудь
Желанная тобой
любовь девичья.
С ее красой
любви не знать, Бермята?
Не верю я. Таких чудес на свете
Не слыхано. Природой неизменно
Положена пора
любви для всех.
Не верю я. Но если правда, как же
Не гневаться подателю тепла?
Удвоим же старания исправить
Невольный грех. Ужли из берендеев
На мой призыв никто не отзовется?
Кому из вас Снегурочка милее?
Кто может в ней младенческую душу
Желанием
любви зажечь, скажите!
Санин вернулся домой — и, не
зажигая свечи, бросился на диван, занес руки за голову и предался тем ощущениям только что сознанной
любви, которые и описывать нечего: кто их испытал, тот знает их томление и сладость; кто их не испытал — тому их не растолкуешь.
И я,
любви искатель жадный,
Решился в грусти безотрадной
Наину чарами привлечь
И в гордом сердце девы хладной
Любовь волшебствами
зажечь.
Он чувствовал, что эта девушка любит жизнь и людей глубокой, полной тревоги и сострадания
любовью матери; он терпеливо ждал, когда его вера
зажжет ей сердце и тихая
любовь преобразится в страсть, ему казалось, что девушка слушает его речи всё внимательнее, что в сердце она уже согласна с ним.
Он сделал даже больше того: неусыпно обнимая тебя своей
любовью, он и в тебе
зажег священную искру
любви, так что и тебе нигде не живется такой полной, горячей жизнью, как под сенью твоего отечества.
(Пётр
зажигает все лампы; Софья смотрит печально, Вера робко,
Любовь насмешливо.)
— А вам для чего это знать? Не ваше дело… Да пейте же, чёрт вас возьми. Разбудили, так пейте! Интересная история, братец, с этим сапогом. Я не хотел идти к Оле. Не в духе, знаешь, был, подшофе… Она приходит под окно и начинает ругаться… Знаешь, как бабы… вообще… Я, спьяна, возьми да и пусти в нее сапогом… Ха-ха… Не ругайся, мол. Она влезла в окно,
зажгла лампу, да и давай меня мутузить пьяного. Вздула, приволокла сюда и заперла. Питаюсь теперь…
Любовь, водка и закуска! Но куда вы? Чубиков, куда ты?
Была пора, и в сердце молодом
Кипела страсть, не знавшая преград;
На каждый бой с бестрепетным челом
Я гордо шел, весенним грозам рад.
Была пора, огонь горел в крови,
И думал я, что песнь моя сильна,
Что правды луч, что луч святой
любвиЗажжет в сердцах озлобленных она.
Где ж силы те, отвага прежних лет?
Сгубила все неравная борьба.
И пустота — бесплодной жизни след —
Ждет неизбежная, как древняя судьба.
И, однако, если что, то лишь «нравственное сладострастие» и мучительство способно «горячим угольком»
зажечь кровь. А нет этого горячего уголька — кровь холодна, тело спит, как мертвое.
Любовь возможна, но
любовь — бестелесная, та, которую наши хлысты-богомолы называют «сухою
любовью». Либо жестокое сладострастие, либо сухая
любовь.
Жмухин через сени вышел на крыльцо, и потом слышно было, как он вздыхал и в раздумье говорил самому себе: «Да… так». Уже темнело, и на небе показывались там и сям звезды. В комнатах еще не
зажигали огня. Кто-то бесшумно, как тень, вошел в залу и остановился около двери. Это была
Любовь Осиповна, жена Жмухина.
Там всё — там родших милый дом;
Там наши жёны, чада;
О нас их слёзы пред Творцом;
Мы жизни их ограда;
Там девы — прелесть наших дней,
И сонм друзей бесценный,
И царский трон, и прах царей,
И предков прах священный.
За них, друзья, всю нашу кровь!
На вражьи грянем силы;
Да в чадах к родине
любовь
Зажгут отцов могилы.
Как одна свеча
зажигает другую, и одной свечой зажигаются тысячи, так и одно сердце
зажигает другое, и зажигаются тысячи. Миллионы рублей богачей сделают меньше, чем сделают хоть небольшое уменьшение жадности и увеличение
любви в массе людей. Только бы увеличилась
любовь — сделается то чудо, которое совершилось при раздаче 5 хлебов. Все насытятся, и еще останется.
Воины
За них, за них всю нашу кровь!
На вражьи грянем силы;
Да в чадах к родине
любовь
Зажгут отцов могилы.